![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Путинская полиция
23/11/2016 12:10 pmА вы удивляетесь, что полицаи детей расстреляли в Пскове. Они своим мозги вышибают на пол.
Правда о ЧП вскрылась спустя два года: пострадавший был парализован и не мог говорить
Тюменский полицейский с трудом выжил после тяжелейших травм, полученных во время тренировки в спортзале на базе ОМОНа. Молодой парень оказался парализован и долгое время не мог говорить. Коллеги омоновца cписали все на несчастный случай и сделали так, чтобы истинная причина ЧП никогда не стала известна. Однако недавно к искалеченному полицейскому вернулась речь и он cмог наконец рассказать о том, что на самом деле происходит в ОМОНе.
-1-
Чтобы спасти омоновца, врачам пришлось вскрыть ему череп
Мечта жизни
25-летний Иван Голиней, работавший в тюменской полиции, во вневедомственной охране, два года назад перевелся в ОМОН: парень мечтал о службе в элитном подразделении еще с армии. 24 ноября 2014 года было его вторым рабочим днем в отряде. В 9:00 утра Иван заступил на суточное дежурство, а в 10:00 началась тренировка. В качестве разминки омоновцы играли в регби баскетбольным мячом. «Игра эта очень жесткая: обе команды бегают за одним мячом, игроки могут ударяться о стены, толкаются, падают», — писал потом в объяснении командир отделения Владимир Бутра.
По показаниям его и еще нескольких бойцов ОМОНа, именно во время этой разминки Иван и получил травмы. Медики диагностировали у полицейского тяжелейшую черепно-мозговую травму и перелом позвоночника. Чтобы удалить огромную гематому в голове, пришлось делать срочную операцию — трепанацию черепа. Врачи назвали травмы несовместимыми с жизнью и опасались давать какие-либо прогнозы, однако парень сумел выкарабкаться с того света.
-2-
Парень мечтал о службе в элитном подразделении полиции, но цена оказалась слишком высока
Пока шла операция, в больницу приехала его мать. «Начальник ОМОНа, фельдшер и еще какой-то боец рассказали мне, что сыну в голову прилетел баскетбольный мяч, — рассказывает Наталья Юрьевна. — Позже доктора объяснили мне, что у Вани множественные ушибы головного мозга и что от удара мячом таких последствий не было бы». Она и сама чувствовала, что что-то не так и что «официальная версия» — это ложь, но сын не мог ей ничего рассказать.
После продолжительного лечения последовала еще более длительная реабилитация, которая продолжается до сих пор:
Иван оказался парализован на одну половину тела и долгое время не говорил: общался с родными лишь жестами головы (да — нет).
Однако паралич постепенно отступал, а недавно к парню стала возвращаться речь. Спустя два года полицейский смог наконец рассказать о том, что на самом деле произошло на той роковой тренировке.
По признанию парня, травмы он получил вовсе не в ходе разминки, а во время спарринга с командиром отделения. Тема занятия была «Боевые приемы борьбы», и Бутра вызвал его на бой: так в отряде по традиции проводилась «приемка» — своеобразный «обряд посвящения». Считалось, что если новобранец выдержит спарринг — он достоин служить в ОМОНе. При этом каких-либо защитных средств, оберегающих, например, голову или пах, у противников не было.
Иван раньше никогда не занимался единоборствами (только играл в баскетбол), и против опытного бойца, 36-летнего командира у него не было шансов. По сути, схватка превратилась в избиение новобранца: тот почти сразу оказался на полу. Однако командир, одетый в «берцы», по словам пострадавшего, продолжал наносить ему удары ногами. После спарринга товарищи оттащили его в раздевалку.
Медицинскую помощь раненому не оказывали в течение шести часов. «В городе единственное травматологическое отделение — в ОКБ №2, но начальник ОМОНа, испугавшись, приказал везти Ваню в медсанчать МВД, чтобы скрыть происшествие, — говорит мать Ивана Голинея. — Он бы там и умер, потому что травма была несовместимая с жизнью, но врач медсанчасти, когда его привезли, испугался — он сразу все понял и вызвал скорую». Тренировка у омоновцев закончилась в полдень — лишь в 16.55 пострадавшего доставили в ОКБ№2 и начали оказывать ему медпомощь. В этот момент Иван уже впал в кому.
Честь омоновцев
Уголовное дело по факту причинения сержанту Голинею травм долгое время не складывалось: его коллеги дружно давали показания, что он получил удар мячом в голову, сам же он не мог ничего сказать. «В ходе проверки был опрошен командир отделения ОМОНа Бутра В.В. С его слов, Голиней И. А. в составе группы занимался физподготовкой, играл в „рекби“, — пишет участковый, собиравший материал. — После этого он сходил в душ, пообедал и заступил на дежурство. Все это время Голиней не жаловался на плохое самочувствие и никаких болезненных признаков не подавал».
На основе этих показаний участковый отказал в возбуждении дела, однако прокуратура отменила это решение, после чего полицейские передали все бумаги в следственный комитет. Следователи и вовсе приобщили к материалам проверки экспертизу, согласно которой Голиней получил травму еще за сутки до заступления на дежурство.
«Знаете, что они пытались нам приписать? Что мы сами его избили и отправили со сломанным крестцом и с гематомой в голове на работу!» — говорит мать пострадавшего.
Вскоре Следственный комитет закрыл уголовное дело.
-3-
Расследование возобновились лишь после того, как Иван смог начать говорить — он не только дал показания, но и опознал человека, который наносил ему травмы — командира отделения. Сейчас дело вновь ведет следственное управление областного полицейского главка. По словам матери, следователи сейчас ждут еще одну экспертизу, которую делают в Екатеринбурге.
При этом у родных Ивана складывается ощущение, что уголовное дело спускают на тормозах. Вскоре после случившегося из ОМОНа уволились почти все причастные к истории: командир подразделения Владимир Бутра, фельдшер Иван Фатеев, замкомандира роты. А командир ОМОНа Олег Сидорчик всеми силами пытается дистанцироваться от произошедшего.
«В первый раз мы увиделись с ним в больнице, после чего он сбежал в командировку в Дагестан на полгода, оставив улаживать все дела своих заместителей, — говорит Наталья Голиней. — За все время болезни сына он ни разу так и не появлялся — не приходил, не звонил и не интересовался, как там чувствует себя его боец — звонили только его подчиненные. Второй раз я увидела его уже в феврале 2016, когда пришла к нему на прием: он заявил, что не считает себя виновным ни в чем».
Не чувствует за собой вины и командир отделения — он заявил «URA.Ru», что не выходил на бой с Иваном. «Меня спрашивали в Следственном комитете, стоял ли я с ним в спарринге. Я сейчас помню, что ли, кто там с ним стоял? — говорит Владимир Бутра. — Этот же вопрос был на полиграфе — нас всех прогнали через полиграф. Все ответы есть в уголовном деле». Он настаивает на том, что Голиней получил травму головы в нерабочее время.
-4-
«Бытовая травма»
У матери Ивана случившееся до сих пор не укладывается в голове. «Я прекрасно понимала, куда шел мой сын: омоновцы ездят в горячие точки, это опасно. Но он всегда был самостоятельным, и я приняла его выбор, — говорит мать полицейского. — Но
если бы я знала, что его будут проверять на стойкость ударами в голову! Это же полный идиотизм! Если бы он получил раны где-то в бою, я бы не так все это воспринимала, а тут до полусмерти избили свои же!»
Беспокоит мать Ивана и та мысль, что из-за трусости командиров ОМОНа и их желания все скрыть ее сын стал инвалидом первой группы. «Если бы они сразу отвезли его в больницу, таких страшных последствий не наступило бы, — говорит Наталья Голиней. — Они подкосили нашу семью под корень: работает один отец, мне пришлось уволиться — я каждый день езжу с Ваней на реабилитацию (грязи, ванны, ЛФК, массажи), если этого не делать — сразу же идет „откат“ назад».
Аудио: Командир отделения тюменского ОМОН отрицает избиение новобранца
Кроме того, мать Ивана переживает и за других молодых людей, поступающих на службу в ОМОН.
«Официально такие спарринги запрещены, но я слышала, что и после нашего случая они продолжаются, — говорит Наталья Голиней. — И не факт, что какая-нибудь мать не получит своего сына в таком же состоянии — если он вообще выживет».
По слухам, в истории отряда было уже несколько смертельных случаев, связанных с избиением новобранцев во время спаррингов.
«То, что случилось с сержантом полиции Иваном Голинеем, большая трагедия для него и его близких», — признали в Главного управления МВД по Тюменской области. По словам сотрудников пресс-службы, после трагедии руководство и сослуживцы Ивана помогали ему и его семьи всеми силами.
«Руководство и личный состав ОМОН УМВД России по Тюменской области постоянно поддерживали связь с родителями Ивана, оказывали помощь в транспортировках на реабилитацию и морально-психологическую поддержка, — рассказали „URA.Ru“ в тюменского ГУ МВД. — Оформлены документы на выплату страховой суммы по факту получения травмы и документы для получения выплаты по установлению группы инвалидности». Деньги для оказания помощи Ивану собирали не только омоновцы, но и многие другие тюменские полицейские.
Правда о ЧП вскрылась спустя два года: пострадавший был парализован и не мог говорить
Тюменский полицейский с трудом выжил после тяжелейших травм, полученных во время тренировки в спортзале на базе ОМОНа. Молодой парень оказался парализован и долгое время не мог говорить. Коллеги омоновца cписали все на несчастный случай и сделали так, чтобы истинная причина ЧП никогда не стала известна. Однако недавно к искалеченному полицейскому вернулась речь и он cмог наконец рассказать о том, что на самом деле происходит в ОМОНе.
-1-
Чтобы спасти омоновца, врачам пришлось вскрыть ему череп
Мечта жизни
25-летний Иван Голиней, работавший в тюменской полиции, во вневедомственной охране, два года назад перевелся в ОМОН: парень мечтал о службе в элитном подразделении еще с армии. 24 ноября 2014 года было его вторым рабочим днем в отряде. В 9:00 утра Иван заступил на суточное дежурство, а в 10:00 началась тренировка. В качестве разминки омоновцы играли в регби баскетбольным мячом. «Игра эта очень жесткая: обе команды бегают за одним мячом, игроки могут ударяться о стены, толкаются, падают», — писал потом в объяснении командир отделения Владимир Бутра.
По показаниям его и еще нескольких бойцов ОМОНа, именно во время этой разминки Иван и получил травмы. Медики диагностировали у полицейского тяжелейшую черепно-мозговую травму и перелом позвоночника. Чтобы удалить огромную гематому в голове, пришлось делать срочную операцию — трепанацию черепа. Врачи назвали травмы несовместимыми с жизнью и опасались давать какие-либо прогнозы, однако парень сумел выкарабкаться с того света.
-2-
Парень мечтал о службе в элитном подразделении полиции, но цена оказалась слишком высока
Пока шла операция, в больницу приехала его мать. «Начальник ОМОНа, фельдшер и еще какой-то боец рассказали мне, что сыну в голову прилетел баскетбольный мяч, — рассказывает Наталья Юрьевна. — Позже доктора объяснили мне, что у Вани множественные ушибы головного мозга и что от удара мячом таких последствий не было бы». Она и сама чувствовала, что что-то не так и что «официальная версия» — это ложь, но сын не мог ей ничего рассказать.
После продолжительного лечения последовала еще более длительная реабилитация, которая продолжается до сих пор:
Иван оказался парализован на одну половину тела и долгое время не говорил: общался с родными лишь жестами головы (да — нет).
Однако паралич постепенно отступал, а недавно к парню стала возвращаться речь. Спустя два года полицейский смог наконец рассказать о том, что на самом деле произошло на той роковой тренировке.
По признанию парня, травмы он получил вовсе не в ходе разминки, а во время спарринга с командиром отделения. Тема занятия была «Боевые приемы борьбы», и Бутра вызвал его на бой: так в отряде по традиции проводилась «приемка» — своеобразный «обряд посвящения». Считалось, что если новобранец выдержит спарринг — он достоин служить в ОМОНе. При этом каких-либо защитных средств, оберегающих, например, голову или пах, у противников не было.
Иван раньше никогда не занимался единоборствами (только играл в баскетбол), и против опытного бойца, 36-летнего командира у него не было шансов. По сути, схватка превратилась в избиение новобранца: тот почти сразу оказался на полу. Однако командир, одетый в «берцы», по словам пострадавшего, продолжал наносить ему удары ногами. После спарринга товарищи оттащили его в раздевалку.
Медицинскую помощь раненому не оказывали в течение шести часов. «В городе единственное травматологическое отделение — в ОКБ №2, но начальник ОМОНа, испугавшись, приказал везти Ваню в медсанчать МВД, чтобы скрыть происшествие, — говорит мать Ивана Голинея. — Он бы там и умер, потому что травма была несовместимая с жизнью, но врач медсанчасти, когда его привезли, испугался — он сразу все понял и вызвал скорую». Тренировка у омоновцев закончилась в полдень — лишь в 16.55 пострадавшего доставили в ОКБ№2 и начали оказывать ему медпомощь. В этот момент Иван уже впал в кому.
Честь омоновцев
Уголовное дело по факту причинения сержанту Голинею травм долгое время не складывалось: его коллеги дружно давали показания, что он получил удар мячом в голову, сам же он не мог ничего сказать. «В ходе проверки был опрошен командир отделения ОМОНа Бутра В.В. С его слов, Голиней И. А. в составе группы занимался физподготовкой, играл в „рекби“, — пишет участковый, собиравший материал. — После этого он сходил в душ, пообедал и заступил на дежурство. Все это время Голиней не жаловался на плохое самочувствие и никаких болезненных признаков не подавал».
На основе этих показаний участковый отказал в возбуждении дела, однако прокуратура отменила это решение, после чего полицейские передали все бумаги в следственный комитет. Следователи и вовсе приобщили к материалам проверки экспертизу, согласно которой Голиней получил травму еще за сутки до заступления на дежурство.
«Знаете, что они пытались нам приписать? Что мы сами его избили и отправили со сломанным крестцом и с гематомой в голове на работу!» — говорит мать пострадавшего.
Вскоре Следственный комитет закрыл уголовное дело.
-3-
Расследование возобновились лишь после того, как Иван смог начать говорить — он не только дал показания, но и опознал человека, который наносил ему травмы — командира отделения. Сейчас дело вновь ведет следственное управление областного полицейского главка. По словам матери, следователи сейчас ждут еще одну экспертизу, которую делают в Екатеринбурге.
При этом у родных Ивана складывается ощущение, что уголовное дело спускают на тормозах. Вскоре после случившегося из ОМОНа уволились почти все причастные к истории: командир подразделения Владимир Бутра, фельдшер Иван Фатеев, замкомандира роты. А командир ОМОНа Олег Сидорчик всеми силами пытается дистанцироваться от произошедшего.
«В первый раз мы увиделись с ним в больнице, после чего он сбежал в командировку в Дагестан на полгода, оставив улаживать все дела своих заместителей, — говорит Наталья Голиней. — За все время болезни сына он ни разу так и не появлялся — не приходил, не звонил и не интересовался, как там чувствует себя его боец — звонили только его подчиненные. Второй раз я увидела его уже в феврале 2016, когда пришла к нему на прием: он заявил, что не считает себя виновным ни в чем».
Не чувствует за собой вины и командир отделения — он заявил «URA.Ru», что не выходил на бой с Иваном. «Меня спрашивали в Следственном комитете, стоял ли я с ним в спарринге. Я сейчас помню, что ли, кто там с ним стоял? — говорит Владимир Бутра. — Этот же вопрос был на полиграфе — нас всех прогнали через полиграф. Все ответы есть в уголовном деле». Он настаивает на том, что Голиней получил травму головы в нерабочее время.
-4-
«Бытовая травма»
У матери Ивана случившееся до сих пор не укладывается в голове. «Я прекрасно понимала, куда шел мой сын: омоновцы ездят в горячие точки, это опасно. Но он всегда был самостоятельным, и я приняла его выбор, — говорит мать полицейского. — Но
если бы я знала, что его будут проверять на стойкость ударами в голову! Это же полный идиотизм! Если бы он получил раны где-то в бою, я бы не так все это воспринимала, а тут до полусмерти избили свои же!»
Беспокоит мать Ивана и та мысль, что из-за трусости командиров ОМОНа и их желания все скрыть ее сын стал инвалидом первой группы. «Если бы они сразу отвезли его в больницу, таких страшных последствий не наступило бы, — говорит Наталья Голиней. — Они подкосили нашу семью под корень: работает один отец, мне пришлось уволиться — я каждый день езжу с Ваней на реабилитацию (грязи, ванны, ЛФК, массажи), если этого не делать — сразу же идет „откат“ назад».
Аудио: Командир отделения тюменского ОМОН отрицает избиение новобранца
Кроме того, мать Ивана переживает и за других молодых людей, поступающих на службу в ОМОН.
«Официально такие спарринги запрещены, но я слышала, что и после нашего случая они продолжаются, — говорит Наталья Голиней. — И не факт, что какая-нибудь мать не получит своего сына в таком же состоянии — если он вообще выживет».
По слухам, в истории отряда было уже несколько смертельных случаев, связанных с избиением новобранцев во время спаррингов.
«То, что случилось с сержантом полиции Иваном Голинеем, большая трагедия для него и его близких», — признали в Главного управления МВД по Тюменской области. По словам сотрудников пресс-службы, после трагедии руководство и сослуживцы Ивана помогали ему и его семьи всеми силами.
«Руководство и личный состав ОМОН УМВД России по Тюменской области постоянно поддерживали связь с родителями Ивана, оказывали помощь в транспортировках на реабилитацию и морально-психологическую поддержка, — рассказали „URA.Ru“ в тюменского ГУ МВД. — Оформлены документы на выплату страховой суммы по факту получения травмы и документы для получения выплаты по установлению группы инвалидности». Деньги для оказания помощи Ивану собирали не только омоновцы, но и многие другие тюменские полицейские.
